«Сами идеи ничего не стоят. Стоит реализация и люди, которые могут их воплотить»: интервью с Андреем Дороничевым

Благодаря процессу цифровизации образование становится легко доступным. Не выходя из дома можно пройти курсы в Оксфорде, Стэнфорде и других топовых вузах мира. Поэтому ценными становятся не знания, а среда, в которой они передаются, считает Андрей Дороничев, предприниматель, директор по продуктам Google. Весной этого года он вместе с Яной Беловой и Николаем Давыдовым запустил проект «Место», в котором собираются люди со схожими ценностями, мировоззрением для создания чего-то стоящего и полезного для общества. Т&Р поговорили с Андреем Дороничевым о новом комьюнити, позитивном предпринимательстве, потере мотивации и о том, как возникают идеи и что способствует их реализации.

— Когда вы были студентом, чего не хватало вам? Что вы хотели получить от высшего образования?

— Мне не хватало людей с горящими глазами, с ощущением, что они сделали то, о чем говорят. Вместо этого я попал в окружение усталых, старых, несчастных, неинтересных людей. Не хватало ощущения важности. Поэтому в какой-то момент я нашел группу людей, у которых мне хотелось учиться. Я попал в окружение, пожалуй, на то время одних из самых сильных технологов в России и работал с ними, учился у них, работая одновременно. Собственно, это то, как я вижу качественное образование. Я начинаю с практики, а потом ищу теорию, которая эту практику подтверждает.

Люди учатся у людей. И в первую очередь они заражаются от людей желанием учиться, и порой это гораздо важнее, чем знания. Мы все можем получить доступ к любым знаниям за 3 секунды с устройства, которое у каждого из нас в кармане. Сейчас знания — это commodity (предмет потребления. — Прим. ред.).

Сейчас ценно умение приобретать знания, работать с информацией и объединяться в группы людей, чтобы с этими знаниями что-то делать

Все лекции, например, Стэнфордского университета доступны онлайн. Можно зайти и в ближайшие 4 года окончить Стэнфорд. Почему это не происходит? Потому что самый важный компонент — это люди и структура, которую они создают, желание поглощать знания и наполнять себя ими. Для этого недостаточно книжек и образовательных видео. Нужно что-то большее, важна человеческая среда. Поэтому изначально, когда я заинтересовался вопросами образования, начал с блога. Потом я инвестировал в U Skillz — это сообщество для обучения. В результате пришел к тому, что необходима среда, сообщество, где люди совершенно из разных уголков планеты могли бы учиться друг у друга и делиться опытом. «Место» — это в первую очередь сообщество русскоязычных образованных людей, которые хотят что-то создавать, учиться и друг другу помогать.

— Образованный человек — он какой?

— Для меня образованный человек тот, кто обладает достаточным количеством мемов и референсов, чтобы очень сложные концепции упаковывать в короткие фразы. Во-вторых, образованный человек умеет поглощать знания, работать с ними и, скорее всего, их создавать. И третье — это умение и способность работать с другими. Есть множество умных людей, которые совершенно социально не адаптированы. По сути, это образованный человек, но он не образовал себя в том числе в способности работать, дискутировать и создавать с другими.

Сейчас одиночного гения недостаточно, чтобы двинуть человечество в каком-либо направлении

Соответственно, способность работать с другими людьми, взаимодействовать и создавать — ключевой навык XXI века для образованного человека. И я вижу в этом сейчас огромную беду в российском образовании. И именно поэтому «Место» — это в первую очередь штуковина, где люди учатся друг с другом создавать вместе.

— То есть «Место» возникло из вашей собственной «боли». И вы, определив личную проблему, решили разрешить ее в том числе для других? Какие триггеры были еще?

— Да. «Место» появилось как результат моей собственной внутренней работы, оно возникло из понимания того, как я хочу повлиять на мир. Все сводилось к знанию, объединению людей, желанию им помогать и создавать что-то вместе. Другим триггером стал фильм Юры Дудя, который побудил огромное количество людей посмотреть на предпринимательство под другим углом. Я получил тысячи сообщений от людей, которые писали: «А так можно было?! Я сижу на нелюбимой работе, кругом враги. А можно делать то, что любишь? У меня есть идея — хочу сделать такой-то проект…» Стало понятно, что есть частый запрос: «Я хочу реализовываться, познавать мир, создавать».

— Как вы отбираете людей с «той самой идеей» среди миллионов заявок?

— «Место» — это фильтр и среда. Во-первых, в заявках люди пишут, зачем они сюда пришли. Мы смотрим на ценности, на то, что нас волнует. Вы можете не работать инженером, менеджером, а быть домохозяйкой из Пскова. Но если по ценностям вы подходите и явно хотите создавать, помогать, делиться, доверять людям, то вам с нами по пути.

В «Месте» мы сформулировали такие ценности: мы создаем, мы помогаем, мы доверяем, и мы делимся

Вы придете в «Место» и там уже приобретете недостающие вам навыки за счет того, что вы либо присоединитесь к какой-то команде, либо просто будете общаться, участвовать в каких-то тематических группах и постепенно наполняться этим знанием.

— Получается, что создается такая своеобразная экосистема. Как вы думаете, как она будет развиваться? Будет ли масштабироваться?

— «Место» не является закрытым элитарным клубом. Мы хотим вовлечь как можно больше людей. Но не пускаем токсичных, тех, кто может испортить среду. Самое важное, чтобы каждый вновь пришедший человек что-то привносил, а не преуменьшал и забирал. Любая заявка рассматривается абсолютно одинаково. Наша миссия очень простая: мы стараемся развивать культуру осознанного, созидательного предпринимательства среди русскоязычных людей. Люди хотят работать честно, создавать что-то интересное с удовольствием, с доверием друг к другу. Надоело обманывать и верить в то, что богатство надо добывать из земли. Та же Кремниевая долина — это фильтр. Но чтобы попасть в нее русскоязычным людям, приходится проходить сложный отбор. А мы создаем им среду, подобную Долине, с более низким порогом входа. Людям не придется никуда уезжать и менять язык, оформлять миллионы документов и так далее. Что, если мы дадим русскоязычную среду, которая работает по тем же правилам? В «Месте» люди учатся друг у друга за счет взаимодействия.

Одна из моих любимых историй — это видеть, как люди стараются менять свой стиль общения. Это потрясающе. Например, кто-то привык к грубому общению. Ему хочется написать в чате что-то негативное. Ему отвечают модераторы, например: «Будьте добры, постарайтесь, чтобы атмосфера в „Месте“ с вами была не хуже, чем она была до вас». И ты видишь, как человек вскоре начинает меняться. И на третий раз он напишет: «Спасибо, я вас понял. Я буду стараться лучше». И ты понимаешь, что сейчас на твоих глазах произошло то, для чего эта среда создавалась. Человек понял, что есть другие правила и можно делать по-другому. И решил попробовать иначе. Ведь это не он плохой, просто его так приучили. Люди, обучаясь этому в виртуальной среде, потом несут это в жизнь и распространяют эти ценности. Моя самая большая мечта — создать самораскручивающееся колесо позитивного предпринимательства в широком смысле. Это не обязательно про бизнес. Я имею в виду создание чего-то, совершение больших шагов, которые меняют мир.

— А что для вас позитивное предпринимательство в широком смысле?

— Предпринимательство — это создание ценности, пользы — «value creation». Я разделяю понятия «обогащение» и «предпринимательство».

Предпринимательство связано с получением экономической выгоды, но оно может измеряться не только в том, сколько вы зеленых купюр под подушку спрятали, а в том, что вы создали знание, которое помогло другим

Я имею в виду предпринимательство, нацеленное на создание чего-то ценного и полезного и, как следствие, получение каких-то благ. Чем больше бизнесов, которые к этому стремятся, тем больше базы и тем проще людям создавать.

К вашему первому вопросу о том, чего мне не хватало в высшем образовании. Мне не хватало тех, с кого хотелось брать пример. Я не хотел брать пример с разочарованных спивающихся людей, которые остались от Советского Союза. Мне хотелось взаимодействовать с теми, у кого глаза горят, вы взаимно мотивируете друг друга.

— Да, безусловно, среда сильно влияет и мотивирует. Но иногда мотивация теряется, даже когда ты находишься в невероятно крутом месте. Не хватает какого-то внутреннего импульса. Как вы работаете над собой в таких случаях и возвращаетесь в прежнее состояние?

— На самом деле, мне не дается это легко. Работа над собой — это невероятно сложно. Гораздо проще дать полезный совет любому из своих сотрудников, чем самому себе. Мотивация — такая тонкая штука. Пока она есть, кажется, что так и надо, а когда она пропадает, нет ощущения, как ты когда-либо это в принципе делал. Иногда просыпаешься и думаешь: «У меня же вроде были проекты, 10 встреч в день. А сегодня я не могу встать с кровати и выбрать еду в приложении». Когда это происходит, на мой взгляд, самое важное — это приоритизировать именно это как проблему, а не как факт, что вы теперь не можете работать. Мы в ресурсном состоянии, когда у нас есть мотивация, работаем, приоритизируем много всего вокруг себя, но не себя. Когда она пропадает, мы пытаемся починить результаты депрессии и отсутствия мотивации, думаем о неудавшемся проекте и так далее.

На самом деле проблема мотивации, выгорание и депрессия — это сигнал о том, что сломано что-то внутри. Время перевести фокус с внешних проявлений вашей деятельности на внутренний мир и чинить его

Когда у вас начинается насморк и кашель, прямым следствием этого является то, что вы не можете бегать. Но вы же не пытаетесь починить сам бег? Стараясь вылечить насморк и кашель, вы хотите разобраться, что у вас за инфекция, выпить лекарство. И только потом вы начнете быстро бегать. А в случае с потерей мотивации люди реагируют не так, как на простуду. Они думают: «Со мной что-то не так. Я плохо работаю». Нужно уметь использовать инструменты рефлексии, которые позволяют ответить на вопрос «Что же не так? Чего мне не хватает? И что я должен изменить для того, чтобы мне опять захотелось жить и активно творить?».

— Можно ли избежать выгорания?

— Я думаю, с ним сталкиваются большинство амбициозных людей. Если вы профессиональный спортсмен, будут у вас травмы? Конечно. Обязаны вы их иметь? Нет, не обязаны. Я отношусь к выгоранию как к психической травме, которая случается из-за умственного и эмоционального перенапряжения. Спортсмены ведь могут довести свое тело до изнеможения. А тот же предприниматель — выгореть. Хотя кто-то не сталкивается с этим. Но с другой стороны, кажется невозможным беспрерывно творить, что-то создавать и всегда быть на пике своих возможностей. Иногда бывают спады, и в такие моменты нужно быть внимательным в первую очередь к себе, а не к окружающему миру.

— Вы часто говорите о создании чего-то, о творчестве. Что для вас креативность? Как развивать в себе это качество?

— Я верю в то, что люди креативны от рождения. Посмотрите на детей: они все рисуют, лепят, строят. Креативность не надо развивать, ее просто не надо душить. К сожалению, все институты, которые нас окружают с самого раннего детства, всеми силами ее губят. Ты приходишь в детский сад, хочешь надеть колготки задом наперед, а ботинок с левой ноги — на правую, а тебе говорят: «Нет, это неправильно. Так не надо». Рисовать можно только за столиком, сидеть в рядочек. А потом в школе тебе говорят, как надо, а как не надо. И к 11-му классу вся твоя креативность еле дышит. Тебя учат подчиняться правилам и работать в системе.

Все эти этапы начинаются с внутренней искры. Творчество начинается с какого-то физического ощущения, которое заставляет вас встать и начать что-то делать. Напишите идею, позвоните единомышленнику, создайте сайт. Дальше вы скажете: «А сейчас я объявлю об этом всему миру, хотя у нас ничего нет. И я никогда в жизни этого не делал, это страшно. И, скорее всего, люди не поймут. Но я это все-таки сделаю и посмотрю, что получится». Это абсолютно реальная история о креативности. Она начинается с этого интересного ощущения где-то в области живота: «Ух! Я могу сейчас что-то сделать. Я могу создать что-то полезное». И это ощущение вами движет.

— Как, на ваш взгляд, возникает сама идея? Какой процесс этому предшествует?

— В озарения я точно не верю. Наш мозг синтезирует идеи из большого количества запчастей. Нет ни одной идеи, которая пришла в голову только вам. Они все у кого-то есть.

Сами идеи ничего не стоят. Стоит реализация и люди, которые могут их воплотить

Даже самая классная идея никому не нужна. Вы думаете, никому в голову не приходило построить космический корабль на Марс? Сколько было людей с идеей построить космический корабль, спутниковый интернет, электромашину, автопилот, айфон? Я не считаю момент создания идеи чем-то космическим. Самое мощное — это момент появления этого ощущения, мотивация, которая заставит вас загореться вашей идеей настолько, что вы будете готовы каждую минуту или час своей жизни делать выбор в пользу реализации.